Это счастье, когда есть кого вспомнить в День отца
День отца сегодня. Когда моего отца не стало, один мужчина мне написал: «Вы очень счастливая. А у меня вообще отца не было. Никогда. А у вас был такой замечательный отец!»
Личная сильная боль не дала мне понять его слова. Это как вам скажут после потери ноги: у вас была нога! Вы счастливец!
Я потом поняла. Люди уходят, ничего не поделаешь. Но огромное счастье, что они были с нами. И любовь была. И осталась. И осталось все, что человек нам давал. Этим и живем…
Когда я документы разбирала, тогда и узнала, что папа был не только ученым, психиатром; он был заслуженным врачом, ветераном труда, совершил много важных открытий, имел массу патентов на медицинские изобретения, его труды изданы на 50 языках…
Мы как-то не говорили об этом. Хвалиться было не принято. Принято было работать. Работать, не покладая рук. Без отпуска и выходных, вот так.
А говорили мы про смешное. Про важное. Про удивительное. Про историю и философию. И про жизнь. И ни разу в жизни мой отец не повысил на меня голос и не сказал обидное.
Однажды в садике няня ударила мальчика по лицу. Мальчика звали Игорь, я до сих пор помню. Пошла кровь, няня губу ему рассекла. Я взяла детский стульчик с хохломской росписью и угрожающе подняла его. Может, нам года по три было. Я просто не знала, что делать. Молча грозила стульчиком, а Игорь плакал…
Няня от такой наглости рассвирепела. Схватила меня за шиворот, подняла как котёнка и стала трясти. Бить меня боялись. Я была «интеллигентка». А мама Игоря была посудомойка. Папы у него не было. Его можно было бить. Правила в садике были как в лагере. Причём не в детском…
Няня трясла меня и ругала. Держала за шиворот розового фланелевого платьица; я его отлично помню. Три белые пуговки на груди и круглый воротничок…
Ну вот, я была совершенно спокойна. Няня стояла спиной к дверям, а я висела лицом к дверям. А в дверях стоял мой папа. Он за мной пришёл. И с неудовольствием наблюдал эту сцену сквозь очки.
Затем папа спокойно сообщил няне, что подобные педагогические приемы он не может одобрить. Но может помочь няне поправить психическое здоровье в больнице. Можно и пенсию выхлопотать, если нарушения серьезные. И встать на учёт, получая качественное лечение.
Няня жаловалась, что я хотела убить ее стульчиком. И вообще вела себя разнузданно.
Папа смотрел на Игоря в крови. Который якобы упал. На красную няню. И на меня.
Но я всегда в трудное время знаю, что папа стоит в дверях. И все решится благополучно. Он всё решит. Так всегда и бывает.
А когда придёт пора уходить из садика, он тоже появится в дверях. И мы просто пойдём домой, разговаривая про интересное. И все плохое забудется или будет казаться приключением, которое благополучно закончилось.
Он всегда со мной. А ваши любимые – с вами. И мы для них по-прежнему маленькие мальчики или девочки, которых надо защищать. И любить. Как мы их любим.
И это счастье – то, что они у нас были…
Анна Кирьянова
- Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы отправлять комментарии