Новогодняя сказка

Я сидела на подоконнике и смотрела в окно. Там было темно, и всегда далекое небо было темно-сизым, как и полагается небу в середине зимы.

Я обернулась на нашу новогоднюю елку. В этот раз мы нарядили настоящую красавицу: сначала гирлянды «огоньков», затем игрушки, потом вата-снег, мишура и «дождик». В результате спрятанные подо все это лампочки создавали такой эффект, словно светились сами игрушки или хлопья «снега». Подчиняясь настойчивому желанию, я встала, плотно задернула шторы, выключила верхний свет и снова посмотрела на елочку.

Мерцающие блики почти незаметно прокрались по стенам, блеск мишуры и «дождика» стал ярче и притягательнее, сама зеленая царевна этого праздника, как в шаль тончайшей воздушной шерсти, укуталась в мягкую, удивительно теплую ауру света.
Она была такая уютная... Я вернулась к ней и стояла, стояла... смотрела...

За стеной, в соседней комнате, перед телевизором за праздничным столом сидела моя семья. Родители опять ругались... Не хочу. Лучше я посижу здесь, в тишине и почти живом тепле.
Тут я оставила елку и полезла в стол – помнится, у меня там была пара свечек. Вытащив одну, серебристую, я зажгла фитилек и капнула воском на маленькую, меньше блюдца, тарелочку для варенья и укрепила так свою свечу.

Вот, так правильно. Теперь все в порядке.

Улыбнувшись себе, я легла на пол, обернувшись вокруг «подсвечника». Огонек на конце невысокой, всего в десяток сантиметров, серебристой башенки качался из стороны в сторону, медленно, плавно рисовал в густом темном воздухе что-то своим танцем, фитилек изредка потрескивал.

Нет, все-таки еще не все, чего-то не хватает.

Плотная штора под моей рукой подалась в сторону, и тончайший луч призрачного света (луна, фонарь, другие окна?) отделил меня и мою свечку от двери. Этот настолько призрачный барьер неизвестно почему вселил в меня покой и уверенность, словно вынес за грань, словно я здесь, а все остальное – где-то там.

Вот, так-то лучше.

Не хотелось возвращаться в ту комнату.

«И не надо...»

Я лежала на полу, смотрела на свечу и загадывала желание.

Резкий писк заставил меня вздрогнуть. Ну конечно! Часы сообщали, что уже час ночи первого дня нового года. Хорошие часы, верные. Если б они еще и не упорствовали в своем капризе всегда спешить на одну минуту...

Я склонилась над огоньком, и тихо, торопливо, словно боясь, что меня прервут, шепнула в его язычок свое желание, и...

...И в тот же миг словно разделилась на сотню незнакомых мне людей, девушек и парней, женщин и мужчин, склонившихся над своими свечами. И откуда-то я знала, что с наших губ слетало одно желание.

Проснулась я на следующее утро тут же, на полу под елкой. Весь дом спал. Ну конечно, семь утра, кто спит, кто только собирается уснуть. Свечка догорела, от нее почти ничего не осталось. И спать не хотелось. Вздохнув, я встала (сухо щелкнули кости, заныли отлежанные мускулы, тело немного ломило), оделась и вышла на улицу.

Никакой цели в этой прогулке у меня не было. Я просто шла куда-то, улицами, дворами, не обращая внимания на окружающий мир, и, конечно, поскользнулась, сбив шедшего мне навстречу прохожего.

– Ой, изви...

Слова застряли у меня на языке, когда я разглядела молодого человека примерно моего возраста, не то чтобы красивого, но... одного из тех, кто шептался этой ночью со свечей.

– ...ните, – наконец закончила я. Потом, наконец, огляделась. – Ой... Куда это меня занесло?

Молодой человек стоял рядом и открыто, немного растерянно улыбался мне, и я поняла, что он тоже меня узнал. Он протянул мне широкую ладонь и сказал с надеждой в хрипловатом ломком голосе:

– Хотите, я провожу Вас домой?

Александра Подогова