Желанию порхать все возрасты покорны

Вообще, умение женщин порхать в любой ситуации – феноменально. Вот как можно, имея в двух руках по здоровенной сумище, на каблуках, с отёкшими ногами, грациозно выпорхнуть? 

Иду, значит, недавно я домой. Полные руки добра, как водится. В одной - картошки 5 кг, в другой - туалетная бумага, средство для мыться посуды, порошок и еще какая-то байда химическая. В общем, тяжело, но привычно. Устала, как собака. 
Захожу в подъезд. За мной какой-то мужик. По всем правилам безопасности я ни в коем случае не должна ехать с ним в лифте. Меня еще мама этому учила. А то вдруг, захочет воспользоваться моей девичьей честью. И вот стою с такими мыслями, лифт жду, а мужик – сзади. Обычный такой, щупленький мужичонка. А лифт, между тем, не едет. И вот я думаю: а вдруг лифт сломан??? И я со всем этим богатством попрусь на 16-й этаж?!

Стою и думаю: а что меня разозлит больше, если мужик начнет посягать на мою честь девичью или от того, что лифт не приедет? Ответ напрашивался сам собой, и был не в пользу чести. Мужичонка-то, судя по комплекции, не сильно прыткий. Даже если и принудит к чему, то уж сильно точно не вымотает. А вот поднятие на 16-й этаж меня ой как взбодрит! Я после этого сама кого хочешь принудить смогу, если двигаться буду, конечно. До какой же степени нужно задолбаться, чтобы перспектива быть обесчещенной пугала не так сильно, как пеший тур в глубины многоэтажки. Или это нужно облениться в корягу? 

Лифт таки-приехал. Зашли с дядькой. А двери не закрываются! В пазы там как-то правильно не входят, и лифт не едет. Ну что, мой лыцарь торжествующе глянул на меня, мол, смотри крошка, сейчас будет работать профессионал. И навалился всем своим тщедушным тельцем не дверь лифта. Та начала скрипеть и двигаться. Я заволновалась: а если он нахрен сейчас вообще дверь сломает? Мне что, все-таки придется идти пешком?! В итоге, лифт пошел. Мой спаситель ликовал. На своем этаже я мило улыбнулась и, выпорхнув из лифта, пошла к себе.

Вообще, умение женщин порхать в любой ситуации – феноменально. Вот как можно, имея в двух руках по здоровенной сумище, на каблуках, с отёкшими ногами, грациозно выпорхнуть? А ведь можно! Я когда-то читала, что шмель летает вопреки всем законам аэродинамики. То есть он с таким весом и размахом крыльев не должен летать! Ну, никак! А он летает, подлец! Видели ли вы, как грациозен шмель в полете? Вот мы бабы – шмели. Не пчёлки-труженицы, а именно шмели. Мы порхаем вопреки всем законам не потому что надо, а потому что это – наша природная потребность. Звучит, может, не столь эстетично, но зато более романтично, мне кажется. Идет такая Матрона, весом под центнер. На лице у нее такой мимический театр, что Станиславский бы заплакал. Вены вздулись на руках и ногах - она взяла вес. Взяла и понесла. Но стоит какому-нибудь мужчине даже мельком взглянуть на нее, и – опля! Волшебное преображение! Ее походка становится лёгкой, глаза сияют и словно даже оформляется талия. Сексуальный изгиб бедра сведет с ума любого тракториста.

Я раньше не понимала, что отличает женщину от девушки. Теперь знаю: усталость. Усталость от жизни. Это еще не цинизм, а так, его предвестники. Верить в принца еще не перестала, но уже посматривает на баронов и князей, так, на всякий случай, мало ли. То есть начинает оформляться мысль, что принцев мало и на всех может и не хватить. Но порхают все и всегда. Это какая-то встроенная опция. Девочки, девушки, бабушки. Вот только видела, как старушка шла, а тут глядь – откуда что взялось. И осанка, и походка. Ее главное прислонить вовремя к чему-нибудь твердому, а то у нее завод кончится и рассыплется бабушка в прах и поминай, как звали.

Пока в тебе есть желание порхать, ты – женщина. Настоящая. В некоторых оно угасает в 19, у кого-то не пропадает до восьмидесяти. Нас поднимает над землёй огонь, который внутри. Маленькие воздушные шарики в животе. И вроде устала, и на фиг оно все надо, а прошел мило глазастенький такой, ресничками хлопнул, и зажглась горелочка, и полетееели…